Неточные совпадения
Не позаботясь даже о том, чтобы проводить от себя Бетси, забыв все свои решения, не спрашивая, когда можно, где муж, Вронский тотчас же поехал к Карениным. Он вбежал на лестницу, никого и ничего не видя, и быстрым шагом, едва удерживаясь от бега, вошел в ее комнату. И не думая и не замечая того, есть кто в комнате или нет, он обнял ее и стал
покрывать поцелуями ее
лицо, руки и шею.
Опять краска стыда
покрыла ее
лицо, вспомнилось его спокойствие, и чувство досады к нему заставило ее разорвать на мелкие клочки листок с написанною фразой.
— Очень рада, я сейчас пойду надену шляпу. Вы говорите, что жарко? — сказала она, остановившись у двери и вопросительно глядя на Вронского. И опять яркая краска
покрыла ее
лицо.
— Анна, за что так мучать себя и меня? — говорил он, целуя ее руки. В
лице его теперь выражалась нежность, и ей казалось, что она слышала ухом звук слез в его голосе и на руке своей чувствовала их влагу. И мгновенно отчаянная ревность Анны перешла в отчаянную, страстную нежность; она обнимала его,
покрывала поцелуями его голову, шею, руки.
И с озлоблением, как будто со страстью, бросается убийца на это тело, и тащит, и режет его; так и он
покрывал поцелуями ее
лицо и плечи.
Тусклая бледность
покрывала милое
лицо княжны. Она стояла у фортепьяно, опершись одной рукой на спинку кресел: эта рука чуть-чуть дрожала; я тихо подошел к ней и сказал...
Только стоя за дверью, я мог в щель рассмотреть ее
лицо: и мне стало жаль — такая смертельная бледность
покрыла это милое личико!
Хотя почтмейстер был очень речист, но и тот, взявши в руки карты, тот же час выразил на
лице своем мыслящую физиономию,
покрыл нижнею губою верхнюю и сохранил такое положение во все время игры.
Первый раз Клим Иванович мог рассмотреть
лица этих людей: у Хотяинцева
лицо костлявое, длинное, некрасиво перерезано зубастым ртом, изрыто оспой, усеяно неряшливыми кустиками белобрысых волос, клочья таких же бесцветных волос встрепанно
покрывали его череп, вытянутый вверх, похожий на дыню.
А Гапон проскочил в большую комнату и забегал, заметался по ней. Ноги его подгибались, точно вывихнутые, темное
лицо судорожно передергивалось, но глаза были неподвижны, остеклели. Коротко и неумело обрезанные волосы на голове висели неровными прядями, борода подстрижена тоже неровно. На плечах болтался измятый старенький пиджак, и рукава его были так длинны, что
покрывали кисти рук. Бегая по комнате, он хрипло выкрикивал...
Его округлая, плотная фигура потеряла свою упругость, легкость, серый, затейливого
покроя костюм был слишком широк, обнаруживал незаметную раньше угловатость движений, круглое
лицо похудело, оплыло, и широко открылись незнакомые Самгину жалкие, собачьи глаза.
Когда Самгин протер запотевшие очки, он увидел в классной, среди беспорядочно сдвинутых парт, множество людей, они сидели и стояли на партах, на полу, сидели на подоконниках, несколько десятков голосов кричало одновременно, и все голоса
покрывала истерическая речь лысоватого человека с
лицом обезьяны.
Между тем наступил вечер. Засветили лампу, которая, как луна, сквозила в трельяже с плющом. Сумрак скрыл очертания
лица и фигуры Ольги и набросил на нее как будто флёровое
покрывало;
лицо было в тени: слышался только мягкий, но сильный голос, с нервной дрожью чувства.
И, вся полна негодованьем,
К ней мать идет и, с содроганьем
Схватив ей руку, говорит:
«Бесстыдный! старец нечестивый!
Возможно ль?.. нет, пока мы живы,
Нет! он греха не совершит.
Он, должный быть отцом и другом
Невинной крестницы своей…
Безумец! на закате дней
Он вздумал быть ее супругом».
Мария вздрогнула.
ЛицоПокрыла бледность гробовая,
И, охладев, как неживая,
Упала дева на крыльцо.
Прошло четверть часа. Он, схватив палитру,
покрыл ее красками и, взглядывая горячо на Веру, торопливо, как будто воруя, переносил черты ее
лица на полотно.
Замечу раз навсегда, что развязность никогда в жизни не шла ко мне, то есть не была мне к
лицу, а, напротив, всегда
покрывала меня позором.
Они носят бороду; она у них большею частью длинная и жесткая, как будто из конского волоса; у одних она
покрывает щеки и всю нижнюю часть
лица; у других, напротив, растет на самом подбородке.
Они ласково смотрели на нас и походили, в своих, старинного
покроя, платьях, с бледными
лицами и грустными взглядами, на полинявшие портреты добрых предков.
С последними словами Ляховская, как сумасшедшая, обхватила своими белоснежными, чудными руками шею Лоскутова и
покрыла безумными поцелуями его
лицо.
Глухонемая бросилась к девушке и принялась ее душить в своих могучих объятиях,
покрывая безумными поцелуями и слезами ее
лицо, шею, руки.
Бахарев молчал. Мертвенная бледность
покрыла его
лицо, он как-то болезненно выпрямился и молча указал дочери на дверь.
Ляховский с каким-то детским всхлипыванием припал своим
лицом к руке доктора и в порыве признательности
покрыл ее поцелуями; из его глаз слезы так и сыпались, но это были счастливые слезы.
Заря уже занялась, когда он возвратился домой. Образа человеческого не было на нем, грязь
покрывала все платье,
лицо приняло дикий и страшный вид, угрюмо и тупо глядели глаза. Сиплым шепотом прогнал он от себя Перфишку и заперся в своей комнате. Он едва держался на ногах от усталости, но он не лег в постель, а присел на стул у двери и схватился за голову.
Маша остолбенела, смертная бледность
покрыла ее
лицо. Она молчала. Князь к ней подошел, взял ее руку и с видом тронутым спросил: согласна ли она сделать его счастие. Маша молчала.
Я их узнавал даже издали по их походке,
покрою платья, а главное, по выражению их
лица.
Лицо его было в полтора больше обыкновенного и как-то шероховато, огромный рыбий рот раскрывался до ушей, светло-серые глаза были не оттенены, а скорее освещены белокурыми ресницами, жесткие волосы скудно
покрывали его череп, и притом он был головою выше меня, сутуловат и очень неопрятен.
И чудится пану Даниле (тут он стал щупать себя за усы, не спит ли), что уже не небо в светлице, а его собственная опочивальня: висят на стене его татарские и турецкие сабли; около стен полки, на полках домашняя посуда и утварь; на столе хлеб и соль; висит люлька… но вместо образов выглядывают страшные
лица; на лежанке… но сгустившийся туман
покрыл все, и стало опять темно.
Будочник
покрыл его
лицо темною тряпкой…
Бабушка, сидя около меня, чесала волосы и морщилась, что-то нашептывая. Волос у нее было странно много, они густо
покрывали ей плечи, грудь, колени и лежали на полу, черные, отливая синим. Приподнимая их с пола одною рукою и держа на весу, она с трудом вводила в толстые пряди деревянный редкозубый гребень; губы ее кривились, темные глаза сверкали сердито, а
лицо в этой массе волос стало маленьким и смешным.
Утром было холодно и в постели, и в комнате, и на дворе. Когда я вышел наружу, шел холодный дождь и сильный ветер гнул деревья, море ревело, а дождевые капли при особенно жестоких порывах ветра били в
лицо и стучали по крышам, как мелкая дробь. «Владивосток» и «Байкал», в самом деле, не совладали со штормом, вернулись и теперь стояли на рейде, и их
покрывала мгла. Я прогулялся по улицам, по берегу около пристани; трава была мокрая, с деревьев текло.
Вещавшу сие старцу, юношеский румянец
покрыл сморщенные ланиты его; взоры его испускали лучи надежного радования, черты
лица сияли сверхъестественным веществом.
Один портрет во весь рост привлек на себя внимание князя: он изображал человека лет пятидесяти, в сюртуке
покроя немецкого, но длиннополом, с двумя медалями на шее, с очень редкою и коротенькою седоватою бородкой, со сморщенным и желтым
лицом, с подозрительным, скрытным и скорбным взглядом.
Его сердитое
лицо с черноватою бородкой и черными, как угли, глазами производило неприятное впечатление; подстриженные в скобку волосы и раскольничьего
покроя кафтан говорили о его происхождении — это был закоснелый кержак, отрубивший себе палец на правой руке, чтобы не идти под красную шапку. […чтобы не идти под красную шапку — то есть чтобы избавиться от военной службы.]
В Егоре девочка узнала кержака: и по
покрою кафтана, и по волосам, гладко подстриженным до бровей, от одного уха до другого, и по особому складу всего
лица, — такое сердитое и скуластое
лицо, с узкими темными глазками и окладистою бородой, скатавшиеся пряди которой были запрятаны под ворот рубахи из домашней пестрядины. Наверное, этот кержак ждет, когда проснется папа, а папа только напьется чаю и сейчас пойдет в завод.
Принесли лед с погреба, и Петр Елисеич сам наложил компресс. Груздев лежал с помертвевшим, бледным
лицом, и крупные капли холодного пота
покрывали его лоб. В каких-нибудь пять минут он изменился до неузнаваемости.
Мать Енафа и инок Кирилл положили «начал» перед образами и раскланялись на все четыре стороны, хотя в избе, кроме больной, оставалась одна Нюрочка. Потом мать Енафа перевернула больную вниз
лицом и
покрыла шелковою пеленой с нашитым на ней из желтого позумента большим восьмиконечным раскольничьим крестом.
Бледность разом
покрыла все
лица. Из коридора показалась бледная же Каверина, а из-за нее спокойное широкое
лицо Марфы.
Вслед за певчими приехал нанятый Тамарой катафалк о двух лошадях, черный, с белыми султанами, и при нем пять факельщиков. Они же привезли с собой глазетовый белый гроб и пьедестал для него, обтянутый черным коленкором. Не спеша, привычно-ловкими движениями, они уложили покойницу в гроб,
покрыли ее
лицо кисеей, занавесили труп парчой и зажгли свечи: одну в изголовье и две в ногах.
Он в восторге
покрывал ее руки поцелуями, жадно смотрел на нее своими прекрасными глазами, как будто не мог наглядеться. Я взглянул на Наташу и по
лицу ее угадал, что у нас были одни мысли: он был вполне невинен. Да и когда, как этот невинныймог бы сделаться виноватым? Яркий румянец прилил вдруг к бледным щекам Наташи, точно вся кровь, собравшаяся в ее сердце, отхлынула вдруг в голову. Глаза ее засверкали, и она гордо взглянула на князя.
Выслушав, она тоже ничего не сказала и о ней, но краска
покрыла ее бледное
лицо, и весь почти этот день она была в особенном волнении.
Ее грудь дышала возле моей, ее руки прикасались моей головы, и вдруг — что сталось со мной тогда! — ее мягкие, свежие губы начали
покрывать все мое
лицо поцелуями… они коснулись моих губ… Но тут Зинаида, вероятно, догадалась, по выражению моего
лица, что я уже пришел в себя, хотя я все глаз не раскрывал, — и, быстро приподнявшись, промолвила...
Розовый полумесяц задрожал, померк, скорчился. О накинула на себя
покрывало, закуталась —
лицом в подушку…
Любя подражать в одежде новейшим модам, Петр Григорьич, приехав в Петербург, после долгого небывания в нем, счел первою для себя обязанностью заказать наимоднейший костюм у лучшего портного, который и одел его буква в букву по рецепту «Сына отечества» [«Сын Отечества» — журнал, издававшийся с 1812 года Н.И.Гречем (1787—1867).], издававшегося тогда Булгариным и Гречем, и в костюме этом Крапчик — не хочу того скрывать — вышел ужасен: его корявое и черномазое
лицо от белого верхнего сюртука стало казаться еще чернее и корявее; надетые на огромные и волосатые руки Крапчика палевого цвета перчатки не
покрывали всей кисти, а держимая им хлыстик-тросточка казалась просто чем-то глупым.
Несмотря на свой расстроенный вид, Сусанна Николаевна, слегка опиравшаяся на руку сестры, была художественно-прекрасна: ее довольно высокий стан представлял классическую стройность; траурная вуаль шляпки развевалась по воздуху; глаза были исполнены лихорадочного огня, заметный румянец
покрывал ее обычно бледное
лицо. Крепко пожимая руку Музы Николаевны, она ей отвечала...
«О, если это несчастный роман, — подумал с просиявшим
лицом капитан, — то он готов
покрыть все, что бы там ни было, своим браком с этой прелестной девушкой».
Черные глаза его глядели твердо и проницательно; темная борода
покрывала всю нижнюю часть
лица, крепкие и ровные зубы сверкали ослепительною белизной.
Когда входила покупательница, хозяин вынимал из кармана руку, касался усов и приклеивал на
лицо свое сладостную улыбку; она,
покрывая щеки его морщинами, не изменяла слепых глаз. Приказчик вытягивался, плотно приложив локти к бокам, а кисти их почтительно развешивал в воздухе, Саша пугливо мигал, стараясь спрятать выпученные глаза, я стоял у двери, незаметно почесывая руки, и следил за церемонией продажи.
Берсенев вскочил, как ужаленный; но Елена не шевельнулась, не вскрикнула. Казалось, она все поняла в одно мгновение. Страшная бледность
покрыла ее
лицо, она подошла к ширмам, заглянула за них, всплеснула руками и окаменела. Еще мгновение, и она бы бросилась к Инсарову, но Берсенев остановил ее.
«Воспрещение курить на улицах, — писал он в этой записке, — ограничения относительно
покроя одежды, в особенности же истинно-диоклетиановские гонения противу
лиц, носящих бороды и длинные волосы, — все это, вместе взятое, не могло не оказать пагубного воздействия на общественную самодеятельность.
Шагов я не слышал. Внизу трапа появилась стройная, закутанная фигура, махнула рукой и перескочила в шлюпку точным движением. Внизу было светлее, чем смотреть вверх, на палубу. Пристально взглянув на меня, женщина нервно двинула руками под скрывавшим ее плащом и села на скамейку рядом с той, которую занимал я. Ее
лица, скрытого кружевной отделкой темного
покрывала, я не видел, лишь поймал блеск черных глаз. Она отвернулась, смотря на корабль. Я все еще удерживался за трап.